Часть 9. Гуманисты Ренессанса
(продолжение)
Популярный в прошлом (в том числе и в дореволюционной России), а ныне почти забытый французский философ и историк искусства Ипполит Тэн (1828-1893) сравнивал исследователей прошлого с путниками, которые издалека разглядывают горную цепь. Так же, как путник видит не всю цепь, а лишь ее высочайшие вершины, так и историки зачастую сосредоточивают свое внимание лишь на выдающихся личностях. Тэн, в частности, упоминал о шекспироведах, забывавших о том, что Шекспир жил в эпоху расцвета английского театра.
Не будь этого обстоятельства, Шекспир не смог бы стать тем, кем он стал, – полагал Тэн. Это замечание сохранило свое значение и до наших дней. Рассказывая о творцах культуры вне исторического контекста, некоторые современные авторы преуменьшают тем самым значение исторических закономерностей. Ведь именно через окружающую среду, если продолжить аналогию с горной цепью, проявляют себя закономерные «тектонические силы» истории.
Сказанное в полной мере относится и к немецкому гуманизму, о котором пойдет речь в последующих статьях. Наряду с несколькими широко известными именами (Эразм Роттердамский, Томас Мор, Иоганн Рейхлин, Ульрих фон Гуттен), гуманизм к северу от Альп был представлен многочисленной интеллектуальной элитой.
С чего начинался немецкий гуманизм
В середине XV в. экономика Германии была на подъеме (о первом "
немецком чуде", назревали глубокие перемены и в духовной жизни страны: ей предстояло приобщение к гуманизму. Говорить об этом можно со значительной долей уверенности: гуманизм как часть ренессансной культуры принадлежит к числу таких "крупных" исторических явлений, как общественные экономические системы (феодализм, капитализм), ступени развития духовной культуры (Средневековье, Новое время), художественные стили (готика, барокко).
Эти явления охватывали множество стран Западного мира, что, с нашей точки зрения, свидетельствует об их исторически-закономерном характере. Вместе с тем, поскольку рассматриваемые явления по-своему преломлялись в каждой из стран в соответствии с местными условиями, Западный мир всегда был (и остается!) «единством в многообразии».
Важнейшей причиной многообразия является неравномерность развития.
Напомним еще раз то, о чем уже говорилось в ранее опубликованных статьях: различия в уровнях материальной и духовной культуры являются очевидным следствием того несомненного факта, что мы живем в развивающемся мире и развитие происходит неравномерно. Одни общества развиваются быстрее других, поэтому развитие человечества менее всего походит на воспетый Владимиром Высоцким «бег на месте обще примиряющий», в котором «первых нет и отстающих».
Есть, есть и те и другие! Возникающее в этих условиях противостояние обществ, находящихся на разных ступенях развития, проходит через всю историю человечества и протекает во всем многообразии форм – от колониальных захватов и разрушительных «войн цивилизаций» до плодотворных культурных заимствований, об одном из которых далее и пойдет речь.
В предыдущих статьях говорилось также и о том, как отвечающие «велению времени» (и в этом смысле – закономерные) идеи гуманизма, благодаря благоприятному стечению обстоятельств, первоначально утвердились в одной стране - Италии. Расширяя затем область своего влияния на Германию и другие страны Запада, итальянский гуманизм со временем стал общеевропейским достоянием.
Идейное родство немецких и итальянских гуманистов несомненно, но очевидны и различия между ними: два этих родственных течения общественной мысли - пример того "единства в многообразии", о котором говорилось выше, конкретный пример фундаментального исторического процесса - выравнивания уровней духовной культуры.
Исчерпывающий рассказ о становлении немецкого гуманизма и его особенностях содержится в обширном труде Людвига Гейгера (Ludwig Geiger) "Ренессанс и гуманизм в Италии и Германии" ("Renaissance und Humanismus in Italien und Deutschland“, два прижизненных немецких издания в 1882 и 1901 гг., впоследствии, по-видимому, не переиздавался).
В дальнейшем изложении мы будем широко пользоваться результатами этих поистине исчерпывающих исследований. Но вначале нельзя не сказать несколько слов об их авторе. Людвиг (Лазарус Абрахам) Гейгер (1848-1919), экстраординарный профессор Берлинского университета, был сыном раввина Авраама Гейгера - видного теолога, одного из ведущих деятелей немецкого реформированного иудаизма.
В соответствии с духом этого учения, делавшего упор на полноценном участии евреев в хозяйственной и культурной жизни Пруссии и объявившего немецкий язык "более священным", чем еврейский, Людвиг Гейгер в своей многогранной литературной деятельности выступал и как гебраист, изучавший историю немецких евреев и их языка, и как автор трудов о жизни и творчестве Рейхлина, Гете и Шамиссо.
Наряду с упомянутым выше собственным сочинением о Ренессансе, он также дополнял и редактировал с ведома автора переиздания классического труда Якоба Буркхардта «Культура Возрождения в Италии».
Как подчеркивает Гейгер, хотя немецкий гуманизм и зародился под несомненным влиянием итальянского, произошло это не на "пустом месте". Уже в XIV в. в одной из экономически наиболее развитых областей Священной Римской империи - Нидерландах - возникли независимые от церковных приходов школы, обучение в которых предвосхищало идеи гуманизма.
В одной из таких школ - в городе Девентер - обучался Эразм Роттердамский. В окрестностях этого города была создана и первая община религиозного движения "Братьев общей жизни". Братья жили совместно в поселениях, где каждый имел свой дом. Христианский долг они видели не только в молитвах и аскетической жизни, но и в воспитании юношества в духе благочестия, трудолюбия и соблюдения общих интересов, а также в переписывании и распространении книг.
Большое внимание уделялось при этом книгам античных авторов, что и позволяет считать "Братьев" предшественниками немецких гуманистов. От своего создателя Герхарда Гроота (Gerhard Groot, 1340-1384) это движение унаследовало неприязнь к священнослужителям и монастырским обетам, в чем нельзя не усмотреть предвестие грядущей Реформации. Ненавидимые инквизиторами-доминиканцами, последователи Гроота, тем не менее, сумели основать свои общины вначале на граничившие с Нидерландами северо-западные районы Германии, а затем и на центральную часть страны.
Магдебургскую общину, еще будучи подростком, посещал Лютер.
Деятельность "Братьев", утверждавших, что они проповедуют "не словами, а текстами", приобрела особенно большой размах после изобретения Иоганном Гутенбергом в середине XV в. книгопечатания. Уже к концу века в Германии, Нидерландах и Швейцарии было создано более 80 типографий. Благодаря предприимчивости немецких ремесленников, печатный станок прочно вошел в жизнь других стран, изменив "культурную ситуацию" во всей Западной Европе. Книги, ранее доступные лишь немногим избранным, стали достоянием широкой читательской аудитории, что сразу же ускорило развитие духовной культуры в целом и гуманизма в особенности.
В Германии и гуманисты, и церковные деятели по достоинству оценили значимость происходящих перемен и развернули дискуссию об их влиянии на общество (напоминающую дискуссии нашего времени о пользе и вреде телевидения и интернета). Голоса тех, кто предупреждал о бедах, которые несет с собой печатный станок, тонули в восторженном хоре.
Вот как, например, отзывался о книгопечатании один из видных немецких гуманистов: "Ни одним другим открытием или духовным свершением не вправе мы, немцы, гордится так, как книгопечатанием. Оно возвысило нас: став новыми духовными носителями христианского учения и всех божественных и земных наук, мы облагодетельствовали все человечество".
